После гонок преследования в микст-зоне, так называется место где спортсмены общаются с прессой, наблюдалась некоторая растерянность. Хотя никто этого вслух не говорил, было очевидно, что делать сегодня нечего — нам нечего спросить, а спортсменам нечего ответить.
Лично я даже не пошла никого «ловить», а вместо этого отправилась к фотографам искать картинку с финишем наших в женской гонке. Они пересекли черту подряд, как говорится «кучно не по месту», но если Юрлова и Богалий промчались как вихрь в финишном ускорении, то Ольга Зайцева финишировала явно не торопясь, показалось даже, наоборот, притормозив. Фото не оказалось ни у кого. А из головы не шло, что что-то тут не так, не бывает таких финишей. «Наверное, Ольга так рассердилась на себя из-за промахов, что не посчитала нужным за десятку бороться со своими же», — такую версию высказали телевизионщики. Оказалось, неверно.
— Я сама попросила Ольгу пропустить меня вперёд, нужны очки для отбора в масс-старт. Она и пропустила, — рассказала после финиша журналистам Анна Богалий-Титовец.
Остальные давали комментарии, но это не было интересно. «Из них уже не течет кровь в том смысле, в каком понимают эту жидкость кровососущие с диктофонами.» — сказал в своём блоге Евгений Дзичковский, так и есть. Они не грустные, они сосредоточенные. Примерно такие, как и весь сезон: крокодил не ловится, почему — непонятно. Вроде не проваливаемся, вроде бываем рядом, но… И обстановка в местах соприкосновения команды с внешним миром всё больше напоминает дом, где лежит тяжелобольной. Все тщательно подбирают слова, не слышно громкого смеха, все в напряжении: куда вывезет? При этом внешне всё как будто в порядке, ведь не хочется волновать больного, и родственники улыбаются, врачи говорят бодрым голосом, а о возможности летального исхода никто старается даже не думать. А в воздухе всё равно витает.
Впрочем, это только в «деловых» зонах. Среди болельщиков всё намного проще. На трассе, где я смотрела женскую гонку преследования, стоят люди с протоколами и поддерживают всех: «Лена, Лена, убегай!!!» Через полминуты: «Кайса, Кайса, догоняй!!! А что Зайка? Ещё круг? Ну что же, вон Экхольм! Лена, Лена, давай-давай!!! А это кто? Богалий? Молодец, Аня, давай-давай!!!».
— Не расстроены, что наши не выигрывают? — спрашиваю осторожно.
— Нет, мы уже и не наших полюбили! Девочки такие хорошенькие, а как сражаются! И наши красавицы, мы всех любим!
«Просто невероятно, как люди меня поддерживают на трассе в Ханты-Мансийске. Я постоянно слышу своё имя!» — удивляется Магдалена Нойнер. — «Когда я ещё была не слишком известна в Германии, то в России у меня уже существовал свой фан-клуб. Почти каждое второе письмо с просьбой об автографе приходит из России. Я, конечно, не могу читать письма, написанные кириллицей. К сожалению, я должна их выбрасывать. Если же там лежит конверт с обратным адресом, то болельщики получают подписанную карту.»
Такое впечатление, что на трассе и в Интернете — это разные болельщики. Здесь спортивный праздник, шоу. Там — как на войне.
***
Вчера ко мне подошёл один из наших тренеров и спросил, готова ли я пообещать не ставить на наш сайт интервью, которое он сейчас даст «Советскому спорту». «Почему?» — спросила я с обидой. «Потому что разговор будет серьёзный, деловой, а у вас в комментариях разные дилетанты превратят его в очередную истерику».
Вот так.
Я конечно, стала защищать болельщиков, но не сильно — время было неподходящее. А всё же интересно, неужели наши тренеры совсем не понимают, что та форма, в которую сейчас выливается недовольство болельщиков, создана ими же самими в течение всего сезона? Ведь с первого дня это: «Мы проигрываем сейчас, чтобы выиграть на чемпионате мира» выглядело, мягко говоря, подозрительно. Эти отложенные ожидания, эта ирония, когда человек видят, что его дурачат: «Ну-ну, посмотрим, как вы там всех порвёте», эти постоянные «завтраки», которые возложили на команду непосильную задачу, ведь теперь в глазах болельщиков обычного результата будет недостаточно, чтобы оправдать все эти обещания — зачем? И теперь им приятно сказать: «Видите, я был прав!» Люди не любят, когда их считают глупее себя, это естественно.
В пресс-центре надо мной посмеиваются: на сайте я защищаю тренеров и спрортсменов, здесь — отстаиваю точку зрения болельщиков, в итоге и те и другие мною недовольны и обижаются. А мне другое интересно: как далеко может завести в тупик людей желание любой ценой сохранить лицо? Почему мы хотим непременно оказаться правыми? И может ли на каком-то этапе возникнуть желание понять друг друга, встать на точку зрения условного «противника», почувствовать её? Может, тогда исчезнет это нездоровое противостояние?
***
В блоге Елены Вайцеховской на днях мне попались такие слова:
«…вроде бы та же самая «деревяшка», которая днем ранее досталась Андрею Маковееву …, но каким же неописуемым удовольствием было за Пайффером наблюдать! И тогда, когда он на протяжении четырех кругов подряд уверенно чеканил шаг по направлению ко второй золотой медали, и позже, когда остервенело сражался за уже, увы, бронзу. Этой отчаянной самоотверженностью юный немец перетащил на свою сторону такое количество болельщицких симпатий, что норвежца Бе, мертво перекрывшего Пайфферу бровку в финишном коридоре, публика разорвала бы на части, дай ей волю.»
Интересно, а в чём же эта «большая разница»? Ведь Маковеев проиграл тому же Бё в спринте ничуть не больше (если не меньше с учетом длины круга), чем Пайфер в преследовании, уходил точно так же — вторым, пришёл точно так же — четвёртым. При этом он не дрогнул на решающей стрельбе, чего о немце в пасьюте никак не скажешь.
Но Арнд «остервенело сражался за бронзу» и «наблюдать за Пайффером было неописуемым удовольствием». А Маковеев что же — не сражался? А Зайцева, прибавившая на последнем круге, хоть этого и не хватило до медали, разве она не сражалась? (Мякярайнен и Кузьмина прошли финишный круг слабее первых двух, хоть и быстрее Ольги)
А Магдалена Нойнер на пресс-конференции после гонки преследования так объяснила своё выросшее от стойки до финиша отставание от Кайсы Мякяряйнен: «Я понимала, что отыграть 8 секунд у Кайсы будет очень тяжело, и решила, что серебряная медаль — тоже неплохо. Поэтому просто приехала на финиш второй.»
Елена Сергеевна заслуженно считается лучшим спортивным журналистом России, и я ею искренне восхищаюсь. Понимаю и то, что масла в огонь подливают выступления тренеров в стиле «десятое место — хороший результат». Понятно же, что десятое место — это десятое место, а хороший результат — это первое место, и никого тут не обманешь. А всё равно неправильно говорить, что наши — не борются. Борются, и ещё как. Сражаются, как на войне. И непонятно — зачем нужно заставлять их сражаться ещё и с нами?
