В следующем году зрителям покажут биографическую спортивную драму о… Елене Вяльбе.
Фильм «Белый снег» рассказывает о спортсменке: от её детства в Магадане до чемпионата мира в Тронхейме в 1997 году, где она установила рекорд, выиграв все пять гонок.
В интервью «АиФ» Елена Вяльбе объясняет появление книги «Белый снег» и говорит о том, как перестала беспокоиться о своих собственных километрах, сосредоточившись на расстояниях других.
Виктория Хесина из «Аргументов и Фактов»: Елена Валерьевна, кто стал инициатором создания «Белого снега»?
Елена Вяльбе: Александр Пак, руководитель проекта «На лыжи!», затеял эту историю. У него есть друг Тимур Хван, продюсер. Между ними родилась идея после разговора. Спросили у меня, противна ли я. Я думала: мы встречались, общались… Важно было понять – кто будет создавать фильм. Можно же такое насоздать, что не только мать родная, но и сам себя не узнаешь.
Это биографическая лента. Что в ней преобладает — печаль или счастье?
Там есть всё: взлеты, падения, слезы, радость. Как и в моей жизни.
– Вы сами в какой-то роли появитесь?
– Нет, меня там не будет. Но у моей внучки Ангелины есть роль – она сыграет меня в возрасте восьми лет.
«Тут двери не запирают»
– Вы сказали: «Магаданский человек – это навсегда». Магаданские люди – особые?
Магаданским останешься независимо от места жительства.
Мы особенные? Знаю одно: чем дальше от центра, тем люди более открытые, честные. Будь то сибиряки или дальневосточники – не юлят, не притворяются. Может быть, это неправильно. Особенно в наше время. Но это ничем не искоренить.
Область была огромной, в неё входила Чукотка. Такие пространства, два часовых пояса. А людей мало. Бывало, садишься в рейсовый автобус и понимаешь, что знаешь всех, кто едет в нём: как попали в Магадан, кем работают, кто дети, внуки. Даже сейчас многие двери на замки не запирают.
Магадан притягивает всегда, как в трудную минуту, так и в счастливые времена.
– Честность, открытость – вам лично это мешало?
Возникали помехи, часто. Но часто и оказывала помощь. В таком воспитании меня вырастил дед, всегда твердил: «Держись своего!». Хочешь – делай. Нет, конечно, если я хотела спрыгнуть с гаража в снег, то получала и от деда, и от мамы. (Улыбается.) Не о какой-то безрассудности речь. Но за нормальные желания, мечты нужно бороться.
Вы упомянули желание поведать больше о судьбе дедушки и бабушки в кино. История их жизни непростая – это романтическая тайна или личный опыт лагерей?
– Скорее о любви. Когда деда репрессировали и сослали в лагерь, с бабушкой только начиналась их встреча. И она поехала за ним из Ленинграда. В пустоту, в неизвестность. Никто толком не знал, где он конкретно. Но нашла как-то его на Колыме, в сотнях километров от Магадана! Дед иногда смеялся, кивая на руку: «Поехала вот ты за мной. А надо тебе было?» Но, видимо, надо было, раз, несмотря на сложности, смогли пронести чувства с юности до глубокой старости. Вот это меня восхищает.
– кистью этой руки, говорили вы, Сам себе отсёк, когда земля мерзлая уже не давала ему копать в лагере, понял, что слабеет…
– Да, про руку мы знали. Но дед вообще не рассказывал о том, что происходило в лагере. Многого я не знаю. Собственно, даже не знаю, за что его репрессировали. Единственное, помню, как у дедушки стояли слезы в глазах, когда он доставал свою бумагу с надписью: «Реабилитирован».
– Да. Мне нравилось, когда он меня брал с собой. Старалась кормить нерпов и морских котиков с лодки.
– Моржики, кошки. Что ещё происходило в моём детстве на Магадане?
– Быстрее бы закончить уроки – и на прогулку! Если удавалось взять кусочек хлеба, присыпать его сахаром и поделиться с друзьями – это вообще счастье. Лепить пельмени всей семьёй так, чтобы хватило на всю зиму. С двоюродным братом соорудить упряжку для собаки, чтобы та катала нас на санках. Лыжи… У меня было обычное детство. Трудное, но счастливое.
– Вас в лыжную секцию соблазнило средством «Темп», которое можно было грызть, как жвачку?
Было. Смеюсь. С подругой сделали в огороде лыжню и катались на деревянных лыжах. Каждый год ребята из спортивной школы залезали на нашу территорию: ломали забор, чтобы проложить свою трассу. Не знаю, что со мной случилось, но я выскочила и стала ругаться с тренером – хватит, мол, в огород залазить. А он говорит: «Не кричи, а приходи в секцию заниматься». Спросила: «А лыжная мазь есть?». кивнул. Мы с подругой согласились, раз будет безграничный доступ к мази. Жевательной резинки не было тогда, вот и жевали все «Темп» – хорошая мазь, на основе смолы. Мне кажется, только зубы ленивого ребёнка не отпечатались на этой мази.
– Как появились первые пластиковые лыжи?
Лыжи стоили пятьсот рублей. Это была месячная зарплата мамы. Я просила купить их себе, мама ответила отказом. Считала, что, если я хорошо бегаю на деревянных, пусть бегаю и дальше. В итоге лыжи дали в секции. Там была одна пара пластиковых. Кто-то пробежал, освободил их – у тебя хороший результат – ты следующий.
– Вы же и на коньках пытались кататься.
Хоккей с ребятами нравился. У нас не было коробки ни разу. Искали любой лёд, где можно было поиграть – море, лужа… Но однажды шайба попала мне в голову. Наложили швы. Тренер увидел и сказал: «Ещё раз услышу про хоккей, сам тебе голову оторву».
«Хотелось другой жизни»
Впервые о чём подумала: “Хватит кататься на лыжах, больше не могу бегать”?
Где-то в 1996 году. А в 1997-м заявила, что этот год последний. Очень рано вошла в профессиональный спорт. на взрослом Кубке мира дебютировала в 1986 г., в 17 лет. – РедУстала физически и морально от необходимости каждый день готовиться к таким километрам пробега. Хотелось иной жизни, чаще видеть сына… Самое парадоксальное, что прошло столько времени, а я по-прежнему редко вижу своих детей. Потому что работа любимая, командировки и так далее.
Какой путь труднее: стать спортсменом или возглавить федерацию?
– Теперь я знаком с этой «медалью» с обеих сторон: как спортсмен, так и руководитель. Была главным тренером команды, в 2010 году избрана президентом Федерации лыжных гонок России. . – РедБыть спортсменом легко. У тебя нет других забот, кроме тренировок и выступлений. Если ты хорошо готовишься, знаешь свои возможности, то психологически ничто не тревожит. Ночью можешь быть бессонницей только в случае проблем – упущенной детали или болезни. Но это всё-таки о тебе. Другое дело, когда думаешь о других, переживаешь за них. Даже просто стоять на трассе, когда бегут твои спортсмены, особенно на чемпионате мира или Олимпийских играх, — это огромное количество нервов.
У меня свой дом. Сделала детскую мечту реальностью, построили его в 1997 году под Москвой. Здесь всегда есть чем заняться – много работы по дому, можно поиграть с ребёнком в бадминтон на улице, прыгать, танцевать. В общем, нормально. Варя ( дочь. – РедПонимает, что карантин и коронавирус – это навязчивые спутники… Но представить себе жизнь, запертой в квартире, как у большинства, не могу.
Тяжело с деньгами сегодня?
Я уверена, что всё будет сложнее прежнего. В этой ситуации стараюсь понять людей с которыми работаем и надеюсь будем работать. Это не только Минспорт, но и все спонсоры, экипировщики и так далее. Нам нужно понимать и поддерживать друг друга. Но я реалистка и понимаю, что нас ждут сложные времена.
