Успех немецкого тренера по лыжным гонкам Маркуса Крамера в сборной России объясняется умением применять методики и понимать психологию спортсменов, рассказал в интервью RT новый наставник резервной группы национальной команды Егор Сорин. Специалист поделился опытом работы с Александром Легковым и Сергеем Устюговым, преимуществами тренировок в поле и стремлением пройти курсы в норвежском спортивном институте Olympiatoppen.
Егор Сорин стал новым тренером сборной России по лыжным гонкам.
Это дебют Сорина, бывшего членом национальной команды и победителя Универсиады, который после окончания спортивной карьеры работал помощником сначала у Юрия Каминского, а затем у Маркуса Крамера.
Сорин – известный любителям лыж атлет, тренировавшийся со сборной команде России, включая Александра Легкова и Сергея Устюгова. В ходе работы в группе Сорин часто исполнял обязанности тренера.
Приветливый, общительный, эрудированный с хорошим английским Сорин много лет был лучшим другом прессы — как российской, так и зарубежной. Благодаря ему и руководителю ФЛГР, менеджеру сборной Елене Вяльбе, российский взгляд на допинговую проблему всегда отражался в западных СМИ.
— В тридцать два года возглавили одну из групп сборной страны. Критики спросят, не рано ли? Или это в тренде: главным звёздам сезона Клэбо и Большунову по двадцать один год, Непряевой — двадцать два соответственно, тренер тоже должен быть молодым, говорить с ними на одном языке, отличать. Snapchat от Instagram и понимать, что их мотивирует?
Главным для меня является готовность работать в одиночку и нести ответственность за итоги и жизнь спортсмена. Возраст — это уже неважно.
Для того чтобы стать наставником или руководить командой раньше требовался большой стаж работы. Сейчас во всех видах спорта много примеров молодых и достаточно успешных тренеров. В некоторых ситуациях возраст может помочь в общении и понимании спортсменов.
Если бы мне предложили стать независимым тренером год назад, я бы отказался. Опыт разработки программ тренировок был недостаточным. В текущем году таковая возможность возникла.
Ещё важный момент — становясь тренером сборной, ты делаешь сложный шаг. В зарплате ничего не выиграешь. Это вызов самому себе. Проще было бы работать с региональной командой: зарплата такая же, но ответственность несравнимая.
— Все знают, что вы были не только аналитиком и помощником Маркуса по науке, но и полноценным тренером. А в его конспекты не заглядывали — были настоящим партнёром. Можете сейчас рассказать о взаимодействии и чему друг у друга научились?
Не знаю, чему Маркус у меня научился, лучше спросить об этом его самого. Я благодарен Крамеру за открытость и отзывчивость. Ещё в спортивную эпоху стал интересоваться европейской — преимущественно норвежской — системой тренировок. Искал информацию в сети, читал много научных статей. Понимал, что у них есть то, чего не хватает нашей системе подготовки. Но тогда было больше вопросов, чем ответов.
Услышав предложение Легкова о помощи и тесном контакте с Маркусом, я сразу согласился. В первый год часто общался с Крамером: спрашивал о тренировочных заданиях и о психологии спортсменов. Он всегда был готов помочь и говорил, что важно передать свой опыт молодым тренерам. Именно поэтому он пригласил Сергея Турышева в качестве помощника.
Какие задачи вы выполняли в составе команды?
Много ролей приходилось исполнять. Видеосъёмка, анализ работы, контроль и помощь на тренировках — лишь часть моих обязанностей. В первый год многие организационные вопросы, особенно в России, лежали на мне. Большинство спортсменов пришли в команду без знания языка, поэтому общение шло через меня: я объяснял, получал информацию от них и доносил её до Маркуса. В прошлом сезоне спортсмены находились в контакте с Крамером, поэтому у меня было больше времени для самостоятельной работы.
— Что вам кажется, по какой причине одному немецкому наставнику удалось добиться успеха, в то время как другому, Рико Гроссу, этого не удалось? Уехавший из России после трёх лет работы с биатлонной сборной специалист – пример того, какие трудности могут возникать у зарубежных тренеров при сотрудничестве с российскими командами. Каковы эти сложности и как их можно устранить?
Я не могу судить о работе Гросса, так как не знаю его методик. Сравнивать Маркуса и Рико неправильно: это разные тренеры из разных видов спорта. На мой взгляд, для иностранного специалиста самое важное — понять русский менталитет, учитывать местные реалии и подстраивать свою работу под них.
Успех Маркуса закономерен: доказано, что его система работает. Крамер смог адаптироваться и приспособить свою методику, понять психологию и особенности россиян. Ни один спортсмен, работавший с немцем, не выражал негативных мыслей в его адрес.
Даже при неудачных результатах спортсмены искали причины в себе или обстоятельствах, а не в подходе тренера. Маркус неоднократно признавал свои ошибки. Считаю это важным, ведь если спортсмен всю вину возлагает на наставника, а тот отвечает взаимностью и не признаёт своих ошибок, то продуктивной работы не получится.
Поговорим о вашем образовании, которое породило странные слухи.
Я закончил педагогический университет по специальности «педагог-психолог» и спортивный лицей по специальности «тренер по лыжным гонкам». Долгое время считал, что этих образований достаточно для устройства на работу, но требования изменились в последнее время. Вот почему теперь поступаю в магистратуру по программе «высшее тренерское образование».
В моём понимании дипломы — лишь формальный признак специалиста. Мне важнее практические и теоретические знания в конкретной области работы, которые сложно получить в университетах. После завершения спортивной карьеры я устроился в аналитический отдел. Работа с такими специалистами, как Михаил Шестаков, Андрей Крючков, Евгений Мякинченко — каждый из которых имеет учёную степень и преподавал в спортивных вузах, помогла мне приобрести теоретические знания. Особую благодарность хочу выразить Крючкову: он чётко и понятно отвечает на любые вопросы.
Мы обладаем информацией о последних спортивных исследованиях. Вне учебного плана, сотрудничество с Юрием Каминским, Юрием Бородавко и Маркусом Крамером дало мне практический опыт, которого не преподают в университетах. За эти четыре года я приобрел уверенность в полученном образовании.
Что вы собираетесь взять от Крамера, от Бородавко, а что от норвежцев, скажем, от самого Каре Хосфлота, который так удачно привел своего внука Клэбо к олимпийскому сезону?
У Маркуса и Юрия чёткая система подготовки и подхода к спортсменам. Она, быть может, не идеальна, но эффективно работает и понятна каждому. Важно то, что не стоят на месте и внедряют коррективы, оставаясь в рамках этой системы.
Какие методы организации тренировок в сборных других стран считаете применимыми для нас?
Лыжные гонки постоянно развиваются. В каждой стране есть что-то интересное, но норвежцы и шведы на опережении. Не стоит полностью копировать их методы, но многое можно перенять, как и им у нас. Мне нравится, например, как они разграничивают и соблюдают интенсивность в тренировочных микроциклах. Из последнего мне импонирует совершенствование техники бега с помощью лыжероллерного treadbana. Всё устроено так, что спортсмен видит себя и может контролировать движения. Этот опыт необходимо перенять и нам.
Вы владеете английским языком, что встречается нечасто среди российских тренеров. Как собираетесь использовать этот навык для получения новой информации и знаний?
Я рад, что раньше уделял языку много внимания. Сейчас это очень помогает. Например, в апреле специально с Сашей Большуновым поехал на шоу-гонку в Тронхейме, чтобы увидеть лабораторию, где тестируют на роллерном тредбане. Но самое важное — удалось пообщаться и задать специалистам норвежского спортивного института Olympiatoppen важные вопросы. В будущем планирую пройти курсы для тренеров в этом институте, сейчас собираю информацию.
Вы недавно занимались спортом на высоком уровне. Как ускоряет тренировки то, что по скорости и технике вы равны своим ученикам?
Первый год работы вызвал у многих вопрос о том, почему я постоянно тренируюсь со спринтерами. Многим не удавалось выдержать мой темп, а мне легко давались их объёмы. Мне нравилось проверять себя на прочность, это было необходимо, тем более что не мешало выполнять обязанности аналитика.
Спортсменам этот подход нравился, у нас был хороший контакт, слушали меня. Роль спарринга тоже важна. Трехчасовая тренировка в одиночестве даётся гораздо тяжелее, чем в компании. Очень часто, особенно в Москве, я тренировался с Легковым. Ему это очень нравилось. Маркус даёт задание, а я контролирую. Думаю, за этим будущее. Планирую и впредь выходить на лыжню вместе с ребятами и контролировать их работу в поле.
— Реальны ли совершенно успешные лыжники с простым характером?
Совместная работа с Крюковым, Устюговым, Легковым, Петуховым, Белоруковой и другими принесла мне огромный опыт. Я много наблюдал и анализировал, изучая не только тренировочный процесс, но и мышление, психологию, особенности настроя к главным стартам.
У каждого сложилось свое мнение. Главное, что понял — то, что подходит одному, может навредить другому. Все, как скрипки Страдивари: у одного звучат божественно, а у кого-то пищат. С каждым интересно работать, но тренеру нужны навыки психолога.
Крюков с Устюговым отлично чувствуют своё тело, поэтому в период соревнований не нужно навязывать что-либо им. Им достаточно просто помогать и не отвлекать лишний раз. До стартов лучше всех знают, как себя подвести Крюков и Устюгов.
Другие лыжники, наоборот, более эмоциональны, могут сомневаться в своих действиях. В какой-то момент требуется контроль над ними. Необходимо много обсуждать, чтобы избежать порывов эмоций и допустить минимальное количество ошибок.
В данный момент мне интереснее работать с молодыми спортсменами: объяснять им основы профессионального подхода, учить чувствовать свой организм, следить за техникой и понимать методику тренировок. Нужно позволить им раскрыть потенциал для будущей шлифовки в основных группах. Рассказывая спортсменам концепцию тренировочной программы на следующий сезон, я видел огонь в их глазах. Им интересно — а это важно для меня. Без взаимной заинтересованности, уверен, результат невозможен, какая бы правильной ни была методика.
Каким образом молодым лыжникам попасть на ваш радары и претендовать на место в команде?
В связи с моей работой тренером сборной результат участника должен отвечать требованиям для включения в состав. Все списки рассматривает и утверждает тренерский совет совместно с президиумом ФЛГР, однако желательно чтобы спортсмен доверял мне и хотел тренироваться под моим руководством.
С каким спортсменом вы бы никогда не согласились тренировать?
У каждого свой характер. Тренеру необходимо найти подход к каждому. Из-за этого отношусь с сомнением к утверждениям о сложности характера спортсменов. Но никогда не буду прилагать усилия, если пойму, что спортсмен не амбициозен и просто выполняет обязанности в команде.
