Через неделю в Зеефельде начнется чемпионат мира по лыжным гонкам. Впервые двукратный олимпийский чемпион Петтер Нортуг отправится на главный старт сезона не как спортсмен, а в качестве эксперта телеканала TV2 – он будет работать в Австрии. Недавно, в ходе интервью, его спросили, какую из своих гонок он считает наиболее значимой. Петтер ответил, что хотя марафон в Фалуне-2015 был для него очень важен и насыщен эмоциями, самой яркой гонкой в его карьере он называет победу в марафоне на Олимпиаде-2010 в Ванкувере. Мне показалось, что будет интересно «увидеть» эти гонки глазами выдающегося лыжника. Предлагаем вашему вниманию две главы из его книги «Нортуг. Моя история».
Глава 48
50 км, Олимпиада, Ванкувер, 28 февраля 2010 года
Четыре последующих дня оказались непростыми. Существовала реальная опасность, что вся Олимпиада обернется серьезным фиаско. Я заперся в своей комнате.
В скиатлоне мы уступили шведской команде. В эстафете они также оказались сильнее. Судя по всему, Игры будут успешными для Швеции.
Четыре года назад я переживал разочарование, когда не попал в Турин. Теперь у меня появилась возможность исправить эту ситуацию.
Но я облажался.
Сейчас есть только один шанс улучшить ситуацию.
Утром 28 февраля, когда мы начали марафон, стояла влажная и туманная погода.
Через пять километров я занимал пятое место. Мы с двумя другими норвежцами – Оддом-Бьорном, Йенсом Арне Свартедалом и мной – шли вместе. Мартин Йонсруд Сундбю находился где-то рядом.
На Олимпийских играх действуют строгие правила, поэтому зрителям запрещено стоять вдоль трассы. Это обеспечило полную тишину на дистанции. Единственный звук, который можно было услышать, – это скольжение лыж по лесу и собственное дыхание. Затем спортсмен въезжает на стадион, и наступает взрыв звуков. Крики, лица, флаги и комментатор на стадионе заглушают дыхание до тех пор, пока спортсмен вновь не уходит в лес. Тишина возвращается, и вновь слышны: вдох – выдох, вдох – выдох.
Пелотон был истерзан рывками.
Специалист по марафонам из Швеции, Андерс Сёдергрен, предпринял попытку побега на раннем этапе гонки, сумев оторваться от основной группы, однако Одд-Бьорн взял на себя инициативу и ликвидировал его преимущество. Несколько российских спортсменов двигались вместе. Также немцы объединились в группу. И мы тоже.
Существовало несколько факторов, объясняющих это. Одним из них было сопротивление воздуха. Другой причиной являлось более эффективное скольжение в подготовленной трассе. Можно вести беседу и чередоваться в роли лидера. Пелотон будет замедлять темп, если кто-то пытается оторваться. И не стоит забывать о том, что тебе всегда предоставят место.
Ты стремишься предоставить своим коллегам по команде все необходимые условия для успеха, а соперники пусть занимаются своими задачами.
На отметке в 30 километров я переместился на 13-ю позицию благодаря замене лыж. Почти потерял равновесие при выезде со стадиона. Однако, это не стало серьезной неприятностью. Я уверенно сохранял свое положение, которое было достаточно комфортным.
Маркус Хельнер продвигался вперед на несколько километров впереди, после чего он немного придержал Дарио Колонья. В процессе гонки происходили небольшие ускорения, однако в лидирующей группе насчитывалось около 25 человек. Я продолжал оставаться в ее составе.
Достигнув 45-километровой отметки и выйдя на стадион, мы услышали звон колокольчика, оповещавшего о последнем круге. После этого пелотон начал сжиматься, и в группе осталось приблизительно 15 человек.
Я двигался одним из последних в передовой группе. Прямо передо мной был Легков. Рядом с ним Дарио. Также в группе Вылегжанин, Тобиас Ангерер, швед Даниэль Рикардссон, Лукаш Бауэр и Ди Чента.
И, разумеется, Маркус Хельнер и Аксель Тайхман.
Шли плотно все вместе.
На 47-м километре я почувствовал тревогу, опасаясь, что кто-то решит обойти меня. Я догнал Дарио, который начал задавать темп впереди довольно интенсивно.
Меня это устраивало.
В задней части группы лыжники поочередно начали выбывать. Лукаш Бауэр ощущал усталость, однако Хельнер чувствовал себя значительно хуже. За несколько километров до финиша он тоже отстал.
По мере приближения к стадиону скорость возросла. Юхан Олссон попытался ускориться, но его не хватило на такую скорость. Я вырвался вперед и занял позицию рядом с Дарио и Тайхманом на передовой, когда мы начали подъем на финальный длинный участок.
И тут пошел Тайхман.
За ним открылся просвет, он выглядел полным сил, словно перепрыгивал по склону. Я знал, что после вершины начинается продолжительный спуск, и в голове у меня была только мысль о том, чтобы занять на нем второе место. Я отдал все свои силы, выбрал новую траекторию, встал перед Дарио, и когда Тайхман замедлил ход на спуске, я добился желаемого.
Тайхман немного вырвался вперед, однако, следуя за ним, я был уверен в успехе. Положение было безупречным.
Мы начали движение по стадиону, совершив длинный правый поворот. По мере завершения спуска я перешел на даблпоулинг. Юхан Олссон двигался по соседней лыжне, находясь практически на одном уровне со мной, до Тайхмана еще оставался некоторый промежуток. Я шел примерно на метр впереди Юхана, и с каждым движением палок мы отвоевывали у Тайхмана небольшое расстояние. Перед финишной прямой, при входе в последний левый поворот, Олссону следовало выбрать внутренний радиус, но он допустил незначительную ошибку, и я проскочил непосредственно перед ним. На выходе из поворота я оказался позади Тайхмана.
В мои усилия по противодействию были вложены все возможные ресурсы.
В голове стояла тишина.
Я не мог расслышать даже собственного дыхания. Не доносились торжествующие крики. Несколько сильных толчков позволили мне сократить расстояние между нами, и с каждым из них я начал постепенно вырываться вперед. За десять метров до финиша я осознал, что одерживаю победу.
Я выиграл олимпийское золото в марафоне.
Я лежал, пытаясь наладить дыхание, когда первым ко мне подошел Одд-Бьорн. «Вот это да», – воскликнул он. Я просто лежал. А затем я услышал голос: «Петтер».
Я взглянул вверх.
Это был Тайхман.
Он сделал движение в мою сторону. Я предложил ему свою руку. Он крепко сжал ее, помог мне подняться и наклонился вперед.
Мы обнялись.
Глава 78
50 км, классический стиль, чемпионат мира
Фалун, 1 марта 2015 года
Качество трассы оставляет желать лучшего. Идет снег. Гонка обещает быть сложной и протяженной.
Для достижения успеха необходимо сохранять силы на протяжении всего пути. Следует дожидаться решающего момента. Данная гонка проверит мою способность к самоконтролю.
Я предвидел, какой будет погода, и написал сообщение тренеру Стигу Рюне Квеену.
«Если возникнут трудности, подготовь два экземпляра 157,5 с увеличенными ножками.»
Палки имеют увеличенную длину и оснащены крупными кольцами. Это необходимо учитывать.
На старт марафона вышли 57 лыжников. Лукаша Бауэра, Максима Вылегжанина и Юхана Олссона называли главными претендентами на победу.
Люди с шведскими флагами стояли вдоль трассы. Я занял позицию немного позади основных гонщиков. Через четверть часа гонки началась метель. Следы становились все сложнее. На подъемах лыжи проваливались, и когда мы приблизились к печально известному участку «Mördarbacken», я съехал с трассы и спокойно начал подъем, чтобы не расходовать силы сверх меры.
«Если ситуация продолжит развиваться в подобном ключе, это будет выглядеть как комичная сценка», – заявил норвежский комментатор, наблюдая за тем, как я поднимаюсь. Он не осознавал, что я предпринял. Никто не понимал моих действий.
Обсуждалось не простое сохранение энергии. Необходимо было защитить определенную группу мышц. Цель состояла в том, чтобы обеспечить отдых тем мышцам, от которых зависит мое самочувствие, в случае, если на финальных, наиболее сложных подъемах кто-то решит увеличить темп.
На отметке 10 километров я располагался на 30-й позиции, отставая от лидера на 16 секунд.
Через полчаса Юхан Олссон увеличил скорость, и группа спортсменов растянулась. Олссон выступал в качестве действующего чемпиона после впечатляющего марафона на мировом первенстве в Валь-ди-Фьемме. Тогда ему удалось сохранить лидерство до самого финиша.
Я не мог позволить себе реагировать на внезапные изменения. Особенно в такую погоду. Мне необходимо было сохранять спокойствие и проявлять дисциплину. Я должен был быть уверен, что группа не позволит кому-либо отстать.
Олссон и Вылегжанин получили небольшое преимущество. Мы поддерживали стабильно высокую скорость. Через несколько километров все снова объединились в одну группу. Другие участники гонки также вырывались вперед, стремясь оторваться от преследователей.
Снег не прекращал своего падения. Олссон не останавливал свою тягу.
Благодаря теплой погоде лыжня начала деформироваться. Состояние трассы становилось все более плохим, что значительно усложняло бег. Сотрудники стадиона пытались поддерживать финишную прямую в надлежащем виде, используя лопаты.
На середине дистанции я занимал 16-ю позицию среди 25 участников. Моё отставание от Юхана Олссона составляло восемь секунд.
Я продолжал выбирать обходные пути и преодолевал самые отвесные склоны пешком.
А Олссон демонстрирует силу. Его отрыв увеличился на 10-м километре. В настоящее время он вырвался вперед на 24 секунды. Я занимал 27-е место.
И тут в отрыв пошел Андрес Сёдергрен.
Никто не захотел догонять.
За ним появился просвет.
Движение давалось с трудом. Вопреки всем усилиям по сохранению энергии, я ощущал нарастающую усталость. Голова опустилась. Тело стало неподъемным.
Пользователи чата обратили на это внимание, отметив мою усталость. «Для Нортуга все кажется еще хуже», – написал один из комментаторов.
Впереди догнали Сёдергрена.
Температура поднялась настолько, что снег превратился в дождь. Утешало лишь то, что усталость чувствовала не только я. Впереди оставалось еще несколько километров.
«Петтер, вперед, закрой проем!» – призывали мои секунданты. Однако мне необходимо сохранять выдержку. Важно максимально экономно расходовать силы.
В качестве основных претендентов на победу впереди бежали Лукаш Бауэр, Максим Вылегжанин, Юхан Оллсон и Дарио Колонья.
Снег тает на лыжах, когда спортсмены используют елочку для подъема в гору. Лукаш Бауэр ускоряется.
Он получает определенный доход. Peloton сохраняет свои позиции, однако Бауэр не отступает и вновь ускоряется.
Группа участников выстраивается в линию. В настоящее время все движутся по одному маршруту, формируя длинную цепочку, где каждый следует за предыдущим.
Некоторые участники не справляются с темпом, и я занимаю более выгодные позиции. «Где норвежские спортсмены?» – интересуются норвежские комментаторы.
За Лукашем Бауэром едут Юхан Олссон, Вылегжанин и Дарио Колонья, после чего формируется разрыв в группе.
Вскоре мне предстоит действовать. Тем не менее, отставание от лидеров велико, сил не хватит, чтобы догнать. Но сейчас мы движемся к финальным восходам. Они очень крутые. Там группа сомкнется.
При выходе из поворота я заметил, что Бауэр и его товарищи начали подъем в гору.
Я больше не в силах ждать и начинаю движение. Поднимаюсь, прилагая максимум усилий, обгоняю четверых, и, преодолев подъем, оказываюсь на пятом месте.
Вопрос в том, не слишком ли долго я ждал.
«По мнению норвежских экспертов, успех возможен, однако состояние трассы оставляет желать лучшего.
Выходим на стадион, и я пытаюсь обойти Колон, но он мне мешает. Мы едва не теряем равновесие, однако мне всё же удаётся проскочить по внутренней стороне.
Я занимаю четвертую позицию, принимаю низкую стойку и надеюсь на возможность сократить отставание от тройки лидеров.
Я выкладываюсь на все сто с подножья крутого склона. Начинаю подъем с внешней стороны от Юхана Олссона, занимаю позицию позади Вылегжанина, который бежит рядом с Бауэром. Остались силы, но я нахожусь на третьей позиции перед предпоследней горкой, ведущей к финишной прямой.
Суть проблемы заключается в том, что свободные лыжни всего две. Лукаш Бауэр использует одну из них, а Вылегжанин – другую. Они находятся рядом и препятствуют моему обгону, отчаянно стремясь к финишу. У меня нет возможности обойти их.
Необходимо было действовать, и я решил пробраться между участниками. Я старался максимально плотно использовать палки, чтобы избежать дисквалификации за создание помех. Я выравниваюсь с ними, прилагаю все усилия при отталкивании, и с каждым ударом палок продвигаюсь к финишу.
Потом я оказался в финишной зоне, снова пошел снег. И тут меня накрыло: десять последних месяцев пронеслись, словно лавина, и ощущались как электрический разряд. И я не могу это выразить словами, но в тот момент мне показалось, что все это было предрешено.
Перевод с норвежского
