Спортивный арбитражный суд выпустил мотивированные решения по делу о предполагаемых нарушениях антидопинговых правил российскими биатлонистками на Олимпиаде в Сочи в 2014 году.
Отчёт по делу Зайцевой составил 94 страницы. По Вилухиной – 63 страницы, а по Романовой – 65.
Тренер ранее возглавлял команды России и Швеции. Вольфганг Пихлер дал показания на слушаниях:
Пихлер ответил на вопрос о Екатерине Глазыриной, сказав, что применение допинга могло произойти во время её пребывания в России, когда он не наблюдал за спортсменкой. В любом случае, Пихлер всё ещё не верит, что Глазырина использовала допинг. Что касается отсутствия Глазыриной на гонках Кубка мира, о котором говорит Родченков, Пихлер заверил, что в это время она тренировалась не в Оберхофе, а в Зеефельде. Она не должна была участвовать в гонках в Оберхофе, так как не прошла отбор на них, поэтому тренер направил её на дополнительный тренировочный блок.
Спортсмен сообщил, что удивился бы, если бы Глазырина приехала в Рупольдинг и Зеефельд, принимая допинг, поскольку спортсменка находилась бы под контролем WADA. Он также отрицает, что когда-либо снимал Глазырину с соревнований.
Пихлер утверждает, что при наличии информации о допинге Глазыриной сразу бы исключил её из тренировочной группы. Ему ничего не было известно об этом. Он не помнит, предоставлял ли письменные показания по делу Глазыриной. Ввиду того, что отсутствие участия в соревнованиях не освобождает от тестирования, Пихлер не понимает, почему Глазырина находилась в Зеефельде при применении допинга.
Пихлер подтвердил, что одна из его бывших учениц, Эви Захенбахер-Штеле, открыто заявила о приеме запрещенного вещества. В связи с этим он согласился с тем, что даже при самом тщательном контроле со стороны тренера допинговые случаи могут случаться.
В перекрестном допросе его спросили о Светлане Слепцовой, дисквалифицированной за нарушение в пробе 2013 года. Пихлер признал, что с начала мая 2013 года она тренировалась в его группе, – говорится в мотивировочной части CAS.
Прежний глава Союза биатлонистов России также Михаил Прохоров Свидетель предоставил показания в Спортивном арбитражном суде.
Михаил Дмитриевич Прохоров, бывший президент СБР, категорически отвергает утверждения о выплате миллионами за молчание в деле о предполагаемом допинге Ирины Старых, заявленные доктором Родченковым 2 ноября 2017 года и 15 января 2018 года.
Он утверждает, что открыто критикует российскую систему управления спортом, приглашал зарубежных специалистов и противостоял влиянию экс-министра спорта Виталия Мутко.
Он заявляет, что до выхода первой версии отчета Макларена ему были неизвестны ИрИна Родионова и Станислав Димитриев, и он никогда их не встречал.
В мотивации по делу Зайцевой он заявляет о своей уверенности в её невиновности и отсутствии причастности к «государственной допинговой системе».
Прежний руководитель правления Союза биатлонистов России Сергей Кущенко Утверждает, что до публикации первого доклада Макларена не был в курсе ни о предполагаемом существовании так называемой «государственной допинговой программы», ни о допинговом коктейле «Дюшес», который якобы разработал доктор Родченков.
Ему категорически неизвестна встреча с доктором Родченковым в машине и приобретение запрещенных препаратов для российских биатлонистов.
Он также отрицает, что его водитель Олег Бесклинский когда-либо давал доктору Родченкову деньги.
Он утверждает, что хоть мог видеть Родионову и Родченкова на заседаниях экспертного совета при Министерстве спорта России или исполкома Олимпийского комитета России, но никогда не общался с ними и не обсуждал вопросов, касающихся СБР.
В постановлении сказано: «Мужчина утверждает, что никогда не связывался с Родченковым и потому ему ничего не присылал, включая лабораторные документы Екатерины Юрьевой и Ирины Старых, которые тайно приняли решение использовать запрещенные препараты, были задержаны и справедливо наказаны».
Российский биатлонист Евгений УстюговДисквалифицированный за нарушение антидопинговых правил спортсмен предоставил показания на слушаниях в Спортивном арбитражном суде по делу Ольги Зайцевой.
Евгений Устюгов сообщил, что никогда не предоставлял анализы мочи помимо обычных процедур допинг-проверки, кроме небольшого количества мочи, собранного во время ежегодных медицинских обследований.
5 ноября 2012 года, как утверждает IBU, он якобы предоставил «чистую» мочу. Сам спортсмен заявляет, что прибыл из Красноярска в Москву в аэропорт Домодедово в 7:45 вместе с женой и дочерью. После завершения процедур перед вылетом отправился на тренировочный сбор в Австрию рейсом Москва-Вена.
Из аэропорта вылетело в 10:45. Подтверждением этому служат авиабилеты. Устюгов заявляет, что, кроме пары часов в самолёте и аэропорту, весь день провел в Австрии и не мог сдать «чистую» мочу.
Также сообщается, что с практической стороны невозможно предоставить образец мочи объёмом 7 мл, — указано в мотивировочной части Спортивного арбитражного суда CAS по делу Зайцевой.
CAS установил, что допинг-проба Ольги Зайцевой, сданная 19 февраля 2014 года в Сочи, была подмечена «чистой» мочой, и спортсменка об этом знала.
Коллегия считает, что повышенный уровень натрия в пробе B2890589 заявительницы — убедительное доказательство того, что моча, сданная во время допинг-контроля 19 февраля 2014 года, могла быть заменена чистой мочой, предоставленной заявительницей перед Играми в Сочи.
В поддельную мочу добавили соль для приведения её удельного веса в соответствие с плотностью мочи, указанной в ДСФ от 19 февраля 2014 года.
Вероятно, заявительница была полностью осведомлена о том, что образцы мочи, которые ей предстояло сдать во время официальных процедур допинг-контроля на Играх в Сочи, будут заменены на чистую мочу.
