В конце апреля ко мне привело в Сочи на «Розу Хутор» участие в фестивале бега «Мир» Rosa Run.
Первый день – восхождение на Rosa Peak. Трасса протяженностью 1150 метров ведёт к снежному финишу. Дождь, сильный ветер и низкая температура наверху превратили забег в испытание. Я, например, пересек линию с кусочками льда на голове. Но это было интересно.
Вечером состоялось награждение, пришли посмотреть на главных героев – в самом соревновании можно увидеть только их спины.
Меня удивило появление Антона Бабикова на сцене.
Чемпион мира-2017 в эстафете, завершивший биатлонный сезон победами, стал участником фестиваля среди двух тысяч человек. В Rosa Peak ему досталось 4 место в общем зачёте, а первое в возрастной категории. В последний день, на трейле в 27 км, финишировал третьим в абсолютном зачёте.
В промежутке между двумя главными гонками произошла наша встреча.
Вместо отдыха Антон потратил деньги на участие в соревнованиях и сражался за медали с бегунами.
– Как ты здесь оказался?
– Отпуск. Друг рассказывал мне лет пять назад, что Rosa Run классно. Мне нравятся разные трассы, забеги, и про этот слышу только хорошее – хотелось взглянуть своими глазами.
В отпуске Зимники предпочитают Дубай или Мальдивы.
Бывало всякое. Нельзя утверждать, что я фанатик спорта. Сейчас хочется попробовать себя в любительских соревнованиях, отдохнуть от напряжения в профессиональных гонках и получить удовольствие.
– Вертикальный километр. Ты кайфанул?
Сейчас так кажется, но после финиша мысли были другими. Погода усложняла задачу. Получить удовольствие при сильном морозе сложно. А вот физическая нагрузка была не такой уж большой проблемой.
Меня смущала мысль о том, что если вдруг выиграю, будет неловко смотреть людям, которые просто бегают после работы. Но когда узнал участников тройки лидеров – испытал удовольствие. Поборолся с известными бегунами – классно же.
Ты, в отличие от остальных, приобрел доступ самостоятельно. Но достаточно было одного звонка – организаторы с радостью всё бы вам подготовили.
Мне легче не беспокоить никого. А вкладываться туда, где видишь перспективы личностного роста – это нормально. Трейлы интересны. Много смотрю видео Димы и Кати Митяевых. Их образ жизни вдохновляет. Таковым же бегуном мне не стать, но попробовать хотелось бы.
Прежде чем это сделать, стоит неплохо пробежать марафон.
– Хорошо – это как?
– 2:20-2:25.
– Ой.
– Для не бегуна это быстро, я знаю. Но почему бы и нет? В голове даже другие цифры разгуливают. Просто верю в это. Когда Келвин Киптум на своём втором марафоне в Лондоне показывает 2:01.25, понимаешь, что возможности человеческие безграничны. Так зачем ставить себе рамки в 2:30?
С течением времени стало интересно пробовать и длинные маршруты, по сто километров.
Бабиков огорчен судьбой российских городов и сёл, считая, что жителям туда положено лучшей жизни.
– Практически все говорят, что ты – скромный.
– Какая скромность? Я лев по знаку зодиака!
История этой зимы стала известна благодаря Василию Томшину. В январе в Уфе вас должны были доставить автобусом из аэровокзала на посадку, но после погрузки продержали в нем полтора часа. Был мороз. Ты отдал свою куртку ребенку.
Мать с двумя детьми полагала, что будет рукав, поэтому зашли без верхней одежды. Естественно, я отдал им свою куртку. В такой ситуации любой так поступает. На автомате. И точно не думает, как бы потом полгода про это рассказывать.
– Но отдал именно ты.
— Я рассчитываю, что при моём отсутствии это всё равно сделало бы кто-то иной. Конечно, не всегда бывает так. Полагаю, это свойственно обществу в целом.
– Что случилось, что всё это время пришлось просидеть в автобусе?
Муртаза Рахимов, первый президент Башкортостана, скончался. Путин приехал проститься с ним. Не было известно о его времени отъезда. Случайно как раз в тот момент, когда мы сели в автобус, объявили: «Чик». Мы остались и наблюдали, как сначала проехал он, потом Aurus, затем взлетел один самолет, после этого другой. Еще немного подождав, пока все скрылись за горизонтом, поехали.
– В самый морозный день всё и произошло.
Да, холодно было очень. Но это стандартная система безопасности для первого лица, ничего необычного. Это бывает.
– То есть в автобусе все реагировали нормально?
– Да, в основном стремились запечатлеть что-то на видео.
Ты провел половину жизни на соревнованиях в европейских селах, а сейчас завершил полный сезон по российским городам и весям. Можно ли сравнить эти два опыта?
Я слишком честный и скептический, чтобы говорить на эту тему всерьез. Я люблю Родину! Очень сильно! Видел, как живет маленькая деревня в Германии, удаленная от мегаполиса: живут и ни в чём не нуждаются. Сравнивать – просто невозможно.
Даже не беру самую удаленную местность. Вот Алтай. Сейчас он стал центром российского туризма. Впереди лето, скоро все туда полетит и поедут на машинах. Понять их можно – там потрясающие горы, невероятная природа. Но приезжаешь в достаточно большой поселок, заходишь в магазин, а там в августе фрукты как будто с начала года. Проблема не в том, что я себе их не куплю, а в том, что местным жителям говорят, будто это нормально. И они в это верят. К ним приезжает половина России и оставляет огромные деньги, но люди на месте даже нормальное питание получить не могут.
За это душа болит. Сейчас наверняка напишут, что это не дело Антона Бабикова. Разве люди, живущие там, недостойны жить хорошо? На себе ощущать до чего доросла цивилизация? Я считаю, что в маленьких деревушках с космическими видами заслуживают возможность покупать качественные продукты и ходить в туалет дома, а не на улице.
Недавно побывал на Камчатке, что-то похожее можно сказать и о ней.
Я тоже бывал там и имею друзей из тех мест, которые безумно любят свою родину. Можно их понять – красота повсюду. Многие могут меня обвинить в негативе, но я говорю все это не для того, чтобы рассказывать о наших проблемах. Просто знаю, что мы можем сделать так, чтобы там было лучше, но не делаем этого.
В разных местах слышу: «Лучше, чем в девяностые – и ладно». Однако спустя тридцать лет оправдывать таким образом не самый высокий уровень жизни в городах и селах страны, где столько природных богатств, считаю неправильным. А, все, наговорил опять…
Что скажешь о Мартене Фуркаде, как о человеке, а не как о спортсмене?
Не все его действия и высказывания вызывают у меня одобрение, но нельзя отрицать его значимости. Он – человек огромного калибра, для меня недостижимый пример.
– А к Себастьяну Самуэльссону?
Человек не самый большой и приятный. Возможно, раннюю олимпийскую победу можно считать причиной его нынешнего состояния. В иной ситуации у него могли бы сохраниться стимулы развития во всех направлениях. Сейчас складывается впечатление, что многие его высказывания формулируются поверхностно, опираясь на стереотипы. Думаю, ему ещё нужно приумножить мудрость.
– Просто к чему я – лидеры своих сборных, лидеры мнений. Не боятся высказывать позицию по допингу, политике, экологии – про всё что угодно. А у нас даже ты, начитанный и повидавший разное парень, начинаешь переживать, когда выходишь за пределы спорта. Почему так? Разве плохо публично обращать внимание на проблемы?
Я готов обсудить это лично с каждым. Уверен, смогу донести свою позицию. Но когда подобные высказывания появляются в СМИ, люди воспринимают это как излишнюю болтливость: «Да кто его спрашивал? Кто он вообще такой, чтобы иметь своё мнение?» От этого нет большого желания говорить.
В сборную команду, наверно, не выгоняют за мнение, а у нас выгоняют. Не могу сказать, будто мне страшно. Что теперь бояться?
– Но вот о той же политике спортсмены говорить должны?
Я верю, что каждый должен свободно выражать своё мнение, если может его обосновать. Запреты и ограничения не приемлемы.
– Грустно, что этого сделать не всегда получается? Сам говоришь – из команды могут исключить.
Меня больше беспокоит не то, что это может быть опасно для меня лично, а то, что большинство людей не понимают, как питаться вкусно и недорого. По тому, что я наблюдаю, могу сказать: нам нужно значительно улучшить свою жизнь в этом плане.
Кто-то может возразить, что счастлив, получая 15 тысяч рублей, а макароны за 30 – вполне приемлемый вариант, и это вовсе не главное. Рад, что некоторые так позитивно относятся к этому. Правда. Мне кажется, люди имеют право на другой уровень жизни, а не только слышать о том, что где-то всё еще хуже.
Легкоатлета недавно спросили о недостаточно развитом спонсорстве в беге. В ответ спортсмен сказал, что сложно убедить людей покупать кроссовки стоимостью 20 тысяч рублей, если их доход составляет 15 тысяч.
– Логично.
Если за границей человек с такой же работой зарабатывает 2000 евро, продавать ему качественную обувь значительно проще. Я мечтаю, чтобы люди могли позволить себе хорошие кроссовки. Чтобы каждый без затруднений приобретал спортивную экипировку и приезжал в Сочи на Rosa Run. Хочу, чтобы у всех имелись возможности для осуществления желаний.
В истории мы – лишь крошечные частицы. Мысли о недавних происшествиях.
За полтора года многое изменилось в твоей жизни?
В целом – маловероятно. Много лет я формирую собственное мнение, опираясь не только на ТВ, новости и книги. Стремлюсь найти баланс во всех данных. В результате мировоззрение существенно не претерпело изменений.
Трудно сосредоточиться на спорте, зная о других важных событиях в мире.
Кто-то находит умиротворение в тренировке, выполнении задания и возвращении к привычному ритму жизни. Другой же постоянно тревожится по поводу событий, происходящих вокруг, личных дел или чего-либо ещё.
Первый вариант не подходит. Разные мысли всё равно приходят. Но зная историю, понимаешь, что всё циклично. Пока ничего не может изменить то, что люди не живут в мире, всегда есть несправедливость, как и загрязняют планету. Ответа на исправление всего этого нет. При оценке событий нужно это понимать. В мире редко бывает однозначно, чтобы ругать одних, жалеть других, винить третьих.
В настоящее время читаю «Выбор» Эдиты Эгер – женщину, пережившую Освенцим. Она рассказывает о помощи, которую ей оказывал Виктор Франкл через свои книги, его работы я также прочитал. Все это повествует об одной истории с разных точек зрения. Читая, думаешь: «Ужас не прошел так давно, а уже столько ужасных событий произошло».
Ранее знакомство имелось с произведением Халеда Хоссейни «Бегущий за ветром» о тяжёлом детстве афганского ребёнка. Как ужасно переделы мира сказываются на отдельных людях, простых обывателях. О них мало кто заботится, они были песчинками в истории. Так же и сейчас мы с вами.
Глобальные переживания не сильно помогают. Многое нельзя изменить. Можно сделать счастливее людей вокруг. Не причинять им зла. Читать истории о людях, которые прошли через страдания, но все равно живут и любят, может побудить к позитивным переменам. Шаг за шагом мы приблизимся к лучшей жизни.
Примирил себя с тем, что у тебя в жизни больше могут не быть международных соревнований?
Да. Но я всё же думаю больше не о себе. В этом сезоне хорошо выступают Латыпов и Серохвостов. Очевидно, что сейчас они где-то на пике, и это был бы их год. А он проходит мимо.
– В прошлом марте ты утверждал, что русофобии в мировом биатлоне нет. Если произойдет чудо и Россию вернут на Кубок мира, то нас нормально примут?
Есть люди, которые сами думают, а есть те, кто доверяет телевизору. Поэтому отношения у всех будут разными. Так было всегда. Когда мы приехали в Пхенчхан-2018, нас не всех встречали с объятиями? У многих были претензии. Сейчас всё ещё более масштабно.
Я надеюсь, что там много тех, кто хотел бы увидеть российских спортсменов и состязаться с ними. Лучше стремиться к мирному разрешению и избегать громких заявлений без полной информации о ситуации. Спорт должен объединять людей.
Увидим ли мы когда-нибудь полную стабильность в СБР? Вероятно, нет.
Размышлял ли ты о том, что вся твоя трудовая деятельность сопровождается скандалами?
1) майонезный конфликт с Губерниевым;
Говорили об отказе приехать на эстафету в Хохфильцене-2018 и возможной годной дисквалификации.
Проблемы с выбором оружия и ситуация, когда направили на Кубок России из-за Кубка мира, но ружьё осталось в Европе.
Тренер Падин сообщил, что вы отправили ему сообщение по знакомому адресу.
— Пожалуйста, я плохой человек. У меня действительно сложный характер. Вот, представляете, вам это не нравится, а жить с этим приходится мне! Да, я не самый послушный человек и спортсмен. Но это я. При этом если бы у меня было суперздоровье и я всех побеждал, ко мне относились бы иначе. Никто бы не спрашивал: кто он такой, чтобы столько рассуждать?
Вновь подчеркну: каждый имеет право на мнение. Не моя вина, что кто-то стремится его обнародовать широкой публике. Сейчас же не я обратился к тебе с просьбой о интервью – ты сам меня пригласил. И вопросы не я избираю, лишь отвечаю. Запиши так.
Вернувшись к тем четырем пунктам, не было ли мест, где ты действительно ошибся?
– Частично – да, везде. Но всё не так однозначно, как ты выразился. Я конечно же не отказался от продолжения дела. Но, кажется, в той ситуации надо было действовать иначе, чтобы избежать подобных последствий.
В разговоре с Губерниевым я возможно не выразил свою позицию достаточно ясно. Хотел избежать обид. Просто пытался улучшить ситуацию – речь идет о качественном питании. К Дмитрию отношусь положительно, он приносит пользу российскому биатлону.
Из-за юности и вспыльчивости я грубо поступил с Падиным. С тех пор неоднократно заявлял о его таланте – он один из лучших наших специалистов. Правда, у него сложный характер, и это стало причиной нашего конфликта.
– Вы помирились?
– Да, нормально общаемся. Он знает, что я его действительно уважаю, считаю превосходным тренером и ни слова плохого о нем не скажу.
– По оружию в 2019-м – ты сам пострадавший.
– Да, мне не удалось найти дипломатическое решение.
Даже учитывая все это, я не собираюсь менять свою манеру общения и говорить иначе, чем я действительно думаю. Мои высказывания могут быть интерпретированы по-разному, но я готов отвечать за каждое слово.
Александр Кравцов уже два года находится в заключении. Время Владимира Драчева было переполненно скандалами. Виктор Майгуров сталкивается с последствиями поддельного диплома. Эти три руководителя СБР — яркие примеры нынешнего состояния биатлона.
Лучше оставить этот вопрос тем, кто разбирается, если ты не обладаешь достаточными знаниями. У меня есть собственное мнение, но оно субъективно и не годится для публичного высказывания.
Мы с тобой увидим, когда в нашем биатлоне установится полная дисциплина.
— Нет. По моему текущему видению, сначала нам необходимо остановить регресс. Затем думать о прогрессе. И лишь после этого мы приблизимся к тому, о чем ты говоришь. Но сейчас ни один регион не демонстрирует полного порядка. Что тут рассуждать про целый СБР?
Нет ли там полного порядка, как здесь?
Успешность зависит от многих факторов. В Тюмени Виктория Сливко тренируется с Падиным, но женская команда пока отсутствует. Раньше она была. Это не катастрофа, но тенденция неутешительная. Много ли в Ханты-Мансийске молодежи, учитывая наличие стадионов? Интересно, что сильные спортсмены всё чаще появляются из регионов без развитой инфраструктуры.
Из Алтая приезжает Серохостов, Халили – из Подмосковья, а ранее – Латыпов. Многие появляются скорее вопреки, чем благодаря.
– Вы видите себя способным восстановить дисциплину в мире биатлона во время предвыборной кампании?
Нет, слишком большой масштаб. Начинать надо с отдельных территорий.
– Вот можно возглавить федерацию Башкортостана.
– Уже присутствует Максим Чудов – атлет, обладающий значительно большим количеством наград в биатлоне, и кроме того, имеющий управленческий опыт, чего не могу сказать о себе.
Понимать проблему и находить ее решение — разные задачи. У меня нет опыта в этой области, нужно учиться. Я слишком прямолинейный, там, вероятно, нужны люди, которые умеют говорить мягко. Хочешь что-то изменить — не чувствуй себя белой вороной. Все должны быть одержимы идеей сделать биатлон лучше, а не просто уметь вести бухгалтерию или хорошо говорить. Теперь, кажется, меня точно исключат из сборной, ха-ха.
Я шучу, не обязаны. Говорю с иронией, без зла. У нас не всё идеально, но хочется улучшить положение дел.
