В зеленодольском спорткомплексе «Маяк» готовится к открытию школы-интерната, предназначенной для обучения талантливых лыжников. В настоящее время в городе проходит отбор, на который прибыли представители ведущих российских лыжных центров, включая Оренбургскую область, Пермский край и Удмуртию. Отбираются юниоры, родившиеся в период с 2008 по 2010 годы. Возглавил школу-интернат Анатолий Романов, бывший лыжник сборной, тренер с двадцатилетним опытом работы, который в интервью «Реальному времени» поделился информацией о планах нового учреждения и рассказал о своем профессиональном пути».
«Плохо работать мы не умеем»
— Анатолий Григорьевич, что стало причиной решения об учреждении школы-интерната?
— Мы обратили внимание, что спортсмены из татарстанской школы лыжных гонок не демонстрируют уверенности на юниорских соревнованиях. Изначально планировалось отобрать наиболее подготовленных учеников и оценить их способности на первенстве России. Однако эта задумка не получила развития, и сейчас к ее реализации подходят с иной стороны. Откровенно говоря, было бы предпочтительно, чтобы в школе-интернате были свои ученики, пусть даже их уровень немного ниже, чем у приезжих. Мы с моей супругой Татьяной Викторовной, которая уже давно является моим тренером, готовы взяться за дело и стремимся вывести воспитанников на высокий уровень. Несмотря на то, что в нынешних условиях предстоит большая работа, мы привыкли работать качественно. Поэтому, хоть и не сразу, но мы согласились попробовать начать работу, а в дальнейшем нас поддержат молодые тренеры, в том числе мои ученики Павел Сюлатов и Анастасия Доценко, также семейная пара, и наш зеленодольский спортсмен Андрей Ларьков. Они смогут продолжить начатое.
— Вы же давно на тренерской работе.
— С 1999 года, посчитайте сами. Изначально это было скорее имитация, поскольку дети не занимались лыжами, а я наблюдал за тем, как они включаются в работу. Уже тогда меня интересовал вопрос о том, какие изменения произошли в подготовке лыжников с момента моего завершения спортивной карьеры и до того, как я вернулся в лыжный спорт в качестве тренера. Я пересмотрел все журналы о лыжных гонках, запросил дневники своего тренера и пришел к выводу, что серьезных изменений не произошло. Мы используем старую советскую систему скоростной подготовки, которая приносила результаты для советских лыжников, а когда она была освоена иностранцами, начала приносить результаты и в их работе. Не основываясь только на личном опыте, могу отметить, что на одной из гонок мы стояли на трассе рядом с Анатолием Шмигуном, советским лыжником, который после распада СССР остался работать в Эстонии. Он обратил внимание на то, что, используя советские методики, он сумел воспитать двух выдающихся спортсменок, Катрин и Кристину, двукратных олимпийских чемпионок.
— В мои годы спортивной карьеры я состоял в резерве сборной команды страны. На мой взгляд, не хватило определенных факторов, чтобы попасть в основной состав?
— Приходится перебирать воспоминания о всей своей карьере. Начну с Спартакиады народов СССР 1982 года, которая проходила в Красноярске.
«Событие развернулось на главном стадионе во время открытия, на котором мы не присутствовали»
— Это событие ознаменовалось гибелью шести человек и травмами, полученными более чем у ста людей в результате давки.
— Это была именно она. Мне тогда было двадцать один год, и я занял третье место на соревнованиях сильнейших лыжников страны. Тогда я выступал за ДСО профсоюзов, в состав которого входила и моя супруга, тогда еще с девичьей фамилией, Татьяна Шалдыбина. В мужской команде был Юрий Бородавко, ныне главный тренер сборной страны. Трагедия произошла на центральном стадионе во время открытия, на которое мы не отправились, так как вскоре должен был начаться старт. Организаторы, продав билеты на церемонию открытия, еще и допустили избыточное количество людей, ведь сам стадион, на котором играл в хоккей с мячом местный «Енисей», имеет ограниченную вместимость. Наш сосед по гостинице из лыжной команды в итоге оказался в давке, а затем и в больнице, и не смог принять участие в Спартакиаде. Это был Токарев, по-моему, Миша его звали (Михаил Токарев из Йошкар-Олы все же стартовал на Спартакиаде, но уже 1985 года. После чего завершил спортивную карьеру, перешел на службу в ДПС в звании младшего сержанта, а в отставку вышел подполковником). Если же говорить о Татарии, то на Спартакиаде выступали Розалин Бакиев, юниорка Алия Сабирова, правда, я не помню, каких результатов она показала в Красноярске.
В тот раз мы участвовали в эстафете, и я финишировал третьим с моего стартового номера. Однако, к сожалению, на заключительном этапе, где мы передавали эстафету, занимая до этого промежуточное второе место, я не смог сохранить свои позиции, и команда заняла четвертое место.
— Спартакиада 1982 года состоялась в период проведения чемпионата мира в норвежском Холменколлене, который запомнился разделением золотых медалей в эстафетах между сборными СССР и Норвегии, а также бронзовыми наградами команд ГДР и Финляндии.
— Появление этой особенности связано с Олимпиадой 1980 года, когда финский спортсмен Юха Мието во время тренировок в Лейк-Плэсиде повредил лыжи, палки и даже саму будку. В связи с этим международная федерация решила отказаться от измерения времени сотыми секундами при определении победителей и призеров. Вскоре, на следующем чемпионате мира, возникла ситуация, когда одновременно финишировали сразу четыре команды, каждая из которых боролась за свои награды. В составе нашей сборной на этих соревнованиях был Владимир Никитин из Удмуртии, Юрий Бурлаков из Хабаровска, Александр Батюк, которого я еще знал под фамилией Козел, с ударением на «О», но на чемпионат мира он отправился уже с фамилией матери — Батюк. Он не объяснял причину смены фамилии, возможно, из-за того, что мы подшучивали над ним, хотя и не со зла.
— Ваша спортивная деятельность началась в период, когда в мировых лыжах произошел переход на коньковый стиль. Вы наверняка помните, как это выглядело?
— Я лично впервые столкнулся с этим подходом на состязаниях в Италии. Перед стартом я использовал смазку для лыж, прошу не подумайте ничего плохого. Во время бега, как это обычно происходит у спортсменов после первых двух километров, когда появляется возможность оценить свое состояние, я почувствовал необычайную легкость и подумал, что смогу занять призовое место. Однако вскоре я увидел, что меня догнал итальянец Марко Альбарелло, который начал гонку на полторы минуты позже.
«Я последовал за Марко Альбарелло и стал воспроизводить его действия»
— В то время итальянцы не пользовались большой популярностью, поскольку не являлись обычными конкурентами, такими как норвежцы, финны и шведы.
— Именно так. Он меня обгонял, и его манера движения по трассе казалась необычной. Сейчас я понимаю, что это был полуконек, когда одна нога двигалась коньковым способом, а другая – классическим шагом, но тогда я увидел это впервые. Говорят, что все началось с американца Билли Коха, которого считают родоначальником конькового стиля. В Европе эту технику переняли, а до нас она еще не дошла. Я стал подтягиваться к Альбарелло, начал копировать его действия и размышлял, можно ли так бежать, хотя это и казалось непривычным. Уже на следующую гонку мы начали пробовать разные варианты: кто без мази, кто с ней.
— Как оказалось, нам сопутствовала удача: на Олимпиаде в Сараево выпадал снег, который является основным препятствием для конькового стиля, и наши спортсмены смогли получить медали, используя технику классического хода, и сохранить свои позиции среди лучших лыжников мира. Кроме того, трассы были недостаточно широкими для конькового стиля.
— Было много разных проблем, в том числе и разная длина лыж, предназначенных для классического хода, а подходящих ботинок для конькового стиля просто не было. Главное заключалось в том, чтобы осознать необходимость перехода на новый стиль. И уже на чемпионате Союза того года все начали планировать тренировки, ориентированные на освоение полуконькового стиля.
— Именно поэтому на первом чемпионате мира после Олимпийских игр, проходившем в Австрии в 1985 году, мы не завоевали ни одной медали.
— Я полагаю, что причина кроется в другом. Тогда необоснованно ввели ограничение по возрасту для участия в соревнованиях, разрешив выступать только лицам, родившимся не позднее 1963 года. Это касалось лыжных гонок, в которых до 23 лет можно выступать на молодежных чемпионатах. Я, родившийся в 1961 году, в свои 24 года считался одним из старших участников. В результате в состав национальной сборной включили спортсменов, которые объективно проигрывали более опытным, но еще не достигшим возрастного предела лыжникам. Им не хватало ни опыта, ни необходимого мастерства.
— Если провалы в женском лыжном спорте не были столь очевидными благодаря выступлениям Лилии Васильченко, Анфисы Резцовой, Тамары Тихоновой и последующих поколений, представленных Ниной Гаврылюк, Светланой Нагейкиной, Ларисой Птицыной (Лазутиной), Еленой Трубицыной (Вяльбе), то у мужчин перспективы были значительно хуже.
— Выяснилось также, что не все способны адаптироваться к новым условиям. Так, Розалин Бакиев, или Юра Бурлаков из Хабаровска, который в раннем возрасте ворвался в элиту мировых лыж, не смог перестроиться. Другие же испытывали проблемы с координацией при беге классическим стилем, но при этом демонстрировали отменную технику при движении коньковым стилем.
Действительно, резерв в стране был настолько велик, что смогли проявить себя и молодые спортсмены, такие как Володя Смирнов из казахстанского поселка Щучинск, который после распада Советского Союза так и продолжил выступать за Казахстан, а также наши Леша Прокуроров и Миша Ботвинов, впоследствии ставший австрийским спортсменом. Мы поддерживаем с ними дружеские отношения, когда еще посещали Австрию для тренировочных сборов, то нередко встречались и общались, он оказывал помощь в организации этих сборов. Я старался в подобных поездках расширять кругозор своих подопечных, мы с ними, например, из Австрии ездили в Венецию, расстояние в 400 километров по автобану – это совсем незначительное расстояние.
«Наивысшую спортивную форму я достиг на соревнованиях в Италии, а не во время подготовки к олимпийскому отбору»
— Анатолий Григорьевич, давайте обсудим Венецию уже после распада Советского Союза, ведь вы посещали ее в качестве тренера, а не члена сборной.
— Я хочу подчеркнуть, что из числа лыжников Татарии именно я становился призером как на соревнованиях, проводившихся в период существования СССР, так и среди юношей и юниоров (до 18 и до 20 лет), а также среди молодежи (до 23 лет), и на взрослее стартах, например, на Спартакиаде народов СССР. Не уверен, встречались ли подобные достижения у спортсменов из других регионов, но в Татарии я, безусловно, единственный лыжник, обладающий таким опытом.
В отношении сборной страны, тренер сборной ДСО профсоюзов Анатолий Александрович Борисов принял решение не включать меня в состав национальной сборной, оставив только в составе сборной профсоюзов, которую сейчас назвали бы молодежной сборной страны. Та Олимпиада, на которую я мог претендовать, учитывая мою форму, – Сараево, 1984 год. Однако отбор на нее проводился в грузинском лыжном центре в Бакуриани, горной местности, где мне было комфортно. Я готовился к этому отбору, с нетерпением его ждал. И вдруг нас направили в Италию, причем с такими сроками возвращения, что я физически не мог успеть на олимпийский отбор. Я отказался, в Италию я не поеду, взял такси и поехал в аэропорт, чтобы добраться до Бакуриани. Но в аэропорту меня встретили представители тренерского штаба и в категоричной форме потребовали отправиться в Италию, иначе меня ждала дисквалификация. Ну как так, почему? А мне ответили, что стоит билет за границу, сколько уже потрачено государственных средств. В итоге я растратил свою хорошую форму на соревнования в Италии, где тоже были горы, бежалось мне легко, но без шансов попасть на Олимпиаду. Тренер по лыжам из Куйбышева Анатолий Иванов утверждал, что в такой форме я бы попал на Олимпиаду. Если бы я попал, то вернулся бы с медалью, хотя бы по результатам эстафетной гонки. Уверен, но что толку-то…
— Вы окончили обучение в 1988 году и начали тренерскую деятельность в 1999-м. Как вы использовали эти одиннадцать лет?
— После окончания спортивной карьеры он был принят на работу в цех завода «Серго», где ранее числился в качестве сотрудника, освобожденного от работы для занятий спортом. С лыж он пересел на кар, используя его для передвижения по территории завода и ожидая появления вакансии тренера. Затем, после распада Советского Союза, он устроился в среднюю школу учителем физкультуры, что было возможно благодаря наличию соответствующего диплома, полученного на спортивной кафедре педагогического института.
— В 1999 году детско-юношеским спортом занимались преимущественно энтузиасты. Что побудило вас перейти из школы в сферу спорта?
— Ради детей и поступил на это. Речь идет о моих детях, поскольку Витя и Толя решили заняться лыжными гонками, и это было их собственное решение, без какого-либо давления с нашей стороны. Я понаблюдал за этими тренировками, как они их называют, и был возмущен. Тогда я решил сам взяться за дело, хотя старший сын Витя начал заниматься лыжами уже в девятом классе. Я просто хочу, чтобы они занимались этим. Тогда я поставил перед ним задачу – выполнить норматив мастера спорта, а дальше посмотрим. Если это поможет поступить в институт, то это будет отличным бонусом.
«Я решил организовать семейные состязания, которые будут называться «Приз Романовых»
— Вы выполнили поставленные задачи?
— Мы даже превзошли поставленные цели. В результате Виктор Романов вошел в десятку сильнейших спортсменов России, принимал участие в этапах Кубка мира и имел потенциал для получения звания мастера спорта международного класса. Я полагаю, что мы успешно решили поставленные задачи.
Я также хочу упомянуть, что события, связанные с Австрией и Венецией, произошли гораздо позже. Когда же я поступил в спортивную школу, там практически не было ничего, кроме увлеченности тренеров, детей и их родителей. В моей группе, где числилось 35 человек, было всего четыре пары лыж. Как организовать тренировки? Я отдавал свои, забирал у старшего брата, приносил на занятия и соревнования, поскольку планировал проводить семейные соревнования под названием «Приз Романовых». Соревнования были необходимы детям для мотивации, поэтому мы делали все возможное, пока мои сыновья были еще маленькими. Когда они выросли, соревнования также прекратились, ведь это требует определенных затрат и сопряжено с организационными трудностями.
В конечном итоге, в моей команде оказался Паша Сюлатов, который, подобно сыну, смог выйти на международный уровень и завоевал призовое место на зимней Универсиаде 2013 года. Затем присоединилась Настя Доценко, его жена, тогда еще юниорка, за которую отец убеждал меня взять ее в свою тренировочную группу. Моим подопечным стал Роман Шмелев, в настоящее время – член тренерского штата Татарстана.
— С сыновьями все ясно. А что касается Сюлатова и Шмелева, не пришлось ли их выдергивать из местной футбольной секции?
— К тому времени футбольная команда Зеленодольска уже не существовала. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. В городе не было других спортивных возможностей, кроме нашей школы с секцией лыж. Когда выбор невелик, то и радуешься тому, что есть. Например, лыжероллеры. Именно я привозил их в школу. Как это произошло? Во время моего пребывания в составе молодежной сборной страны, нам предоставляли лыжероллеры производства ГДР для проведения сборов. Тогда я поинтересовался, что происходит с этой техникой после сборов. Мне ответили, что ее передают в ДЮСШ. Я попросил выделить их нам, так как мы находимся в непростой ситуации. В итоге был составлен акт о передаче, а затем я за свой счет привез из Отепя, что в Эстонии, эти лыжероллеры в двух больших коробках. На следующий год привез еще две коробки, правда, тогда было проще, меня с грузом уже встречали в Казани. Следующие лыжероллеры были привезены из Бакуриани. Когда я завершил спортивную карьеру, мне удалось узнать, что стало с этими роллерами. Тренер сообщил, что они хранятся у него в гараже, так и не востребованные. Как не востребованные. Я забрал их, отец Павла Сюлатова, умелый мастер, изготовил на заводе колеса под эти роллеры, точно такие же по размеру, как оригинальные. Таким образом, наши воспитанники были обеспечены лыжероллерами, что позволяло им тренироваться и в летний период. Благодаря этому, из ДЮСШ спортсмены пробились в олимпийский состав сборной.
«Марат Мансурович передал мне свою персональную аккредитацию»
— Да, это был 2014 год, Сочи, место старта ученицы Анастасии Доценко.
— Проект был запущен, однако на начальном этапе у меня отсутствовала тренерская аккредитация, и я намеревался наблюдать за соревнованиями по телевидению. Но затем позвонил Марат Бариев, тогда вице-президент Олимпийского комитета, а в период моей работы – министр спорта Татарстана. Он поинтересовался, поеду ли я в Сочи вместе с Доценко и Натальей Жуковой. Вы едете? Я ответил, что нет. Марат Мансурович завершил разговор, однако через десять минут мне позвонили из Олимпийского комитета, запросили необходимые данные для аккредитации, и я отправился в Сочи. Оказалось, Марат Мансурович предоставил мне личную аккредитацию. Хочу, чтобы вы обратили внимание на то, что, возможно, наша лыжная база не достигла бы нынешнего уровня, если бы не поддержка Министерства спорта, Бариева. Он оказал значительную помощь нашей группе. Прибыв на место, я спросил у девушек: «Что вам привезти?».
— Что вы имеете в виду? Западные конкуренты утверждают, что мы чрезмерно использовали допинг в Сочи.
— У меня есть отдельная история, связанная с этим. Девушки попросили чак-чак, они, видите ли, по нему затосковали. Я купил чак-чак, но они никак не хотели меня пускать, повсюду была охрана. Когда мы встретились, они, как представился шанс, повалили меня на снег от радости. Стоит отметить, что в Сочи был настоящий снег, что немаловажно для лыжных стартов, он лежал и помогал формировать трассы.
В отношении допинга уже возникали проблемы в Зеленодольске. Когда я торопился в аэропорт на какие-то соревнования, раздался звонок из Следственного комитета. «Анатолий Григорьевич, не могли бы вы зайти…» Я объяснил, что опаздываю в аэропорт, у меня самолет, соревнования. «Анатолий Григорьевич, мы можем поступить так, что вы не успеете на эти соревнования…»
— А это уже предложение, от которого невозможно отказаться.
— Обстоятельства сложились так, что здание Следственного комитета расположено неподалеку от моего дома. Когда я вошел, разговор сразу не сложился. Мне задали вопрос: «Вы знакомы с Родченковым?». Я ответил, что знаю немало людей, и вопрос заключается в том, насколько близко. Конечно, я слышал о Родченкове, но лично не был с ним знаком. Я являюсь тренером спортсменки, но после того, как она вошла в состав национальной сборной, это обстоятельство перестало иметь значение, и никто не вправе вмешиваться в ее тренировочный процесс. Моя работа с подопечными возможна только в период домашней подготовки или в качестве поддержки тренерского штаба сборной на соревнованиях.
Настю в конечном итоге отстранили от участия в международных соревнованиях, и это продолжалось в течение нескольких сезонов. Нам, возможно, было бы проще, если бы ее дисквалифицировали на определенный срок. Однако такое неопределенное отстранение привело к тому, что она потеряла интерес к спорту в ожидании возвращения. Когда ей снова разрешили участвовать в соревнованиях, стремление к победе уже угасло, а психология победителя была подорвана. Кроме того, возникло определенное затруднение, связанное с тем, что на некоторых соревнованиях проводятся массовые старты, например, в спринте, к чему Настя успела потерять привычность. Она жаловалась, что не может нормально стартовать, если ее толкают с обеих сторон. Тогда я ей говорил: «Настя, тебе необходимо хотя бы раз войти в десятку сильнейших, чтобы вернуть себе ту жажду борьбы». Так и случилось.
